По пути наверх Рин захватил бутылку из мини-бара. Войдя в комнату и закрыв дверь, он ее открыл. Книга, которую он читал, неплохо отвлекала от Джаспера Майклза и его дурацкого надменного лица. То, как его выбесило, что Майклз отказался обнять Поппи, можно было описать одним словом – «неразумно».

И хотя в его шкафу была одежда на десятки тысяч долларов, он позволил бы Поппи испортить каждую вещь, лишь бы она его обняла, одетая в бикини. Джаспер Майклз был еще большим кретином, чем Рин мог представить.

Думая о Поппи, он ощутил странную тоску. Ему так понравилась ее компания на этих выходных, и, возможно, кретином был именно он, если считал, что это к чему-то приведет. Рин сделал еще один большой глоток и прошел через комнату, чтобы открыть дверь на балкон.

Он выглянул, чтобы посмотреть на вечеринку. Поппи было сложно не заметить. Конечно, она снова была в белом – в игривом коротком платье с оборками, в котором ее ноги выглядели просто невероятно длинными. Она шла с Джаспером под руку, попивала вино и выглядела так, будто с большим удовольствием была бы где-либо еще. Рин усмехнулся и подавил порыв ее позвать. Ведь здесь, с ним, ей было бы куда лучше.

Суть в том, что даже если бы он позвал Поппи, она бы не пришла. Как хорошо бы им ни было вместе за последние сутки, она не была его. Этим счастьем обладал другой человек. Если бы Рин повстречал Поппи первым… Тогда сейчас они бы наслаждались компанией друг друга, пока внизу бы продолжалась вечеринка.

Но она была с другим и явно не наслаждалась жизнью.

Лучше всего будет забыть о Поппи. Рин провел отличные выходные с милой девушкой; конец истории. Хотеть чего-то – не значит, что это случится. Ради своего психического благополучия он должен преодолеть эти чувства и вновь взглянуть на нее как на клиента.

Невероятно очаровательного, забавного, милого, идеального клиента. Довольно легко.

Сегодня он закончит наброски, завтра ей их покажет и оставшиеся несколько месяцев будет усердно работать над платьем, пока не понадобится позвать Поппи, чтобы его закончить. Рин взял блокнот и бутылку и сел в кресло на балконе.

Когда стемнело и стало тяжело рисовать, Рин отложил блокнот, довольный прогрессом. Скоро запустят фейерверки – это была его любимая часть праздника. Как выяснил Рин на личном опыте, с балкона открывался лучший вид, так что он расслабился и приготовился к шоу.

Попытки устроиться поудобнее прервали открывшиеся двери из соседней комнаты, где поселилась Поппи.

– Рин! Вот ты где! – спотыкаясь, оттуда вышла очень пьяная Поппи. – О-о-о, глянь, мы соседи по балкону.

Боже, она была очаровательной даже пьяная в хлам.

– Ну да, – согласился Рин и в удивлении вскинул бровь, когда она, споткнувшись, плюхнулась на стул рядом. – А где Майклз?

– Ох, ты был прав насчет тенниса. Он уже полтора часа играет. Такой скучный спорт, – вздохнула Поппи, сгорбившись в стуле так, что ее платье очень неприлично задралось – и спасало ее только то, что она была пьяна. Она была так пьяна, что даже не заметила, как Рин смотрел на ее бедра голодным взглядом.

– Что делаешь? – спросила Поппи.

– Прячусь от вечеринки и жду фейерверков, – объяснил Рин, и как раз в это время взорвался первый, рассеявшись искрами.

– Ух ты! – Поппи вывалилась из стула и бросилась к перилам. – Прямо над океаном! Как в фильме, – восторгалась она.

Рин засмеялся и тоже подошел к перилам:

– Красиво, да?

Она кивнула:

– Джаспер – дурак, если пропускает такую красоту, играя в дурацкий теннис.

– Он однозначно дурак, – согласился Рин, облокотившись на перила так, чтобы их руки соприкоснулись.

Поппи не ответила: ее слишком захватили фейерверки, и она не обратила внимания. Рин не мог не любоваться ей, ведь в любом случае Поппи была красивее фейерверков. Особенно когда началась заключительная часть, и она в изумлении раскрыла свои прекрасные губы. Джаспер действительно был дураком, пропуская такое.

После того как последние искры фейерверков развеялись, лужайка взорвалась радостными возгласами и аплодисментами, и Поппи, вскинув руки вверх, присоединилась к всеобщему веселью, но споткнулась. Рин успел ее поймать, ни на миг не отрывая от нее взгляда, и, казалось, время остановилось, когда Поппи в потрясении смотрела на него.

Рин не мог сказать, кто первым подался вперед, но, когда их губы соприкоснулись, вокруг взорвалось еще больше фейерверков – в этом он был уверен. Его руки, поддерживавшие ее спину, притянули Поппи ближе, а ее руки обвились вокруг шеи Рина.

Кто-то издал звук, что-то среднее между вздохом и стоном, и вот – их языки уже сплелись. Поппи на вкус была как шампанское, и теперь уже Рин знал – стонал он.

– Поппи? – раздался голос Джаспера из их комнаты.

Рин и Поппи отскочили друг от друга, Поппи в шоке посмотрела на него.

– Я здесь, – слабым голосом отозвалась она, и Рин заметил, что ее руки дрожали, когда она поправляла платье. Она выглядела страшно испуганной, и Рин бросился в свою комнату, тихо закрыл дверь и старался восстановить дыхание.

Он не боялся ни Джаспера, ни кого-либо еще, думая о том, что сейчас произошло. Он бы громко прокричал о случившемся с самой крыши. Но выражение ужаса на лице Поппи заставило его затаиться. Теперь, когда он ее поцеловал, он хотел ее еще больше, но желание защитить ее никуда не делось.

И, попробовав Поппи Стивенс на вкус, он был согласен остаться ее грязным секретом.

Глава 5

5 июля 2023 года,

10 месяцев до свадьбы

Поппи его игнорировала – Рин был в этом уверен. За все утро она ни разу не взглянула на него. И более того – она активнейшим образом избегала даже смотреть в его сторону, когда Лена раскладывала блины на тарелку каждому.

Всем было понятно – она в плохом настроении, но Рин, по крайней мере, мог быть спокоен, ведь причина плохого настроения Поппи не только в нем самом. Утром он случайно услышал, как Поппи и Джаспер ссорились из-за желания девушки спуститься к завтраку в пижаме. Рина разрывали два чувства – злость за Поппи и желание посмотреть на реакцию Джаспера, если бы он видел, что на ней было надето во время завтрака вчера.

– Чем займетесь сегодня? – Лена поинтересовалась у помолвленных, пытаясь снять осязаемое напряжение.

– Сегодня приедут Астрид и Феликс, – заявил Джаспер. – Я думал научить Поппи играть парами.

Рин рискнул взглянуть на Поппи поверх своей кружки кофе и хмыкнул, увидев, как она нахмурилась. Девушка посмотрела на него, и уголок ее губ почти приподнялся в ухмылке, пока она не вспомнила, что должна его игнорировать.

– Звучит неплохо. А ты, Бэк? – повернулась Лена к сыну.

– Я думаю, пойду соберусь и поеду обратно в город.

Проводить время с Джаспером портило ему настроение, видеться еще и с Астрид он точно не хотел.

– Так быстро? Еще есть несколько часов, чтобы насладиться погодой. Почему бы не сходить на пляж? – предложила Лена, начав убирать со стола.

– Мне нужно вернуться. У меня много работы. – Рин встал из-за стола и взял у матери стопку тарелок. Он взглянул на Поппи и заметил на ее лице разочарование. Мысль, что Поппи может по нему скучать, заставила его сердце забиться чаще. Поэтому он отвернулся и отнес посуду в раковину, только бы отвлечься.

– Пошив модных платьиц ждать не может, Лена, – подколол сына Генри, и, услышав смех Джаспера, Рин сжал кулаки.

– Все не могут быть безработными пьяницами, – отрезал Рин и с гневом запихнул тарелку в посудомойку. Генри Сэндлер за всю свою жизнь ничего полезного не сделал – кроме того, что удачно женился. Считать модный дизайн глупым занятием – дело одно, но Рин благодаря ему сделал себе имя сам, с нуля. Успех не достался ему даром – он работал, чтобы его достичь. Генри Сэндлеру никогда не понять, что это такое.

Генри встал:

– Следи за языком!

– Что насчет того, чтобы успокоиться? – предложение поступило от Лены, которая пересекла кухню и положила успокаивающе руку Рину на плечо.